Свет мой зеркальце, скажи… (СИ) - Риз Екатерина (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
Рома на кухне суп ел. Я сварила, пока ждала его, оставила на плите, а Роман Евгеньевич, судя по всему, решил меня не ждать. А может, был уверен, что я из спальни не покажусь куда дольше. И мне не хотелось думать о том, что он понял, из-за чего я расстроилась. Неужели всё настолько очевидно? Хотя, я ведь сама ему призналась, сболтнула лишнего в машине.
Когда я на кухню вошла, он посмотрел, всего секунда, когда он ко мне приглядывался, после чего отвернулся и похвалил.
— Вкусно.
— Это хорошо, — согласилась я. За стол садиться не стала, остановилась у стеночки и руки на груди сложила. — Так что мы будем делать?
— Сегодня или вообще?
— Вообще.
— Будем искать твою сестрицу-паразитку.
Я глаза закатила.
— Теперь это только моя сестра, да? Смею напомнить, что она твоя жена.
Рома мрачно хмыкнул, съел ещё ложку супа. Затем головой качнул.
— Не совсем. Моя жена Олимпиада Викторовна. Это ты.
Я только рот открыла.
— В каком смысле?
— В таком, что сегодня вечером мы с тобой идём в ресторан. Как примерная семейная пара.
— Я не пойду.
— Пойдёшь.
— Нет!
Он поморщился.
— Так, не кричи, — попросил Роман Евгеньевич. Из-за стола поднялся, отнёс пустую тарелку в раковину. А на меня взглянул без удовольствия. — Ты думаешь, мне всё это нравится? Меня, знаешь ли, надули. Девочка с ангельским личиком, совсем как у тебя, день за днём мне врала.
Мне никто никогда не врал, а у неё получилось. И мне очень интересно зачем. И тебе должно быть интересно.
— Мне интересно!.. — начала я, но Рома меня перебил.
— Не так тебе интересно, Липа. Не о том ты думаешь. Ты думаешь о юристах, о том, что наш… кхм, брак аннулируют, и ты заживёшь, как прежде.
— Вообще-то, это вполне логично.
— Может, в твоей привычной жизни это и логично. А вот в моей и в жизни твоей сестры, не очень.
Я нахмурилась.
— Почему?
Он руками развёл, а на меня взглянул в раздражении.
— Потому что, Липа, люди просто так таких вещей не совершают! Для этого нужна очень веская причина. Украсть паспорт, выйти по нему замуж, потом сбежать, бросив всё. Ты об этом не задумывалась? Это не шутка и не баловство. Она не вернётся через неделю и не рассмеётся нам с тобой в лицо, сказав, что пошутила. Вот о чём подумай.
Мне стало серьёзно не по себе.
— И что это может значить?
— Что твоя сестра-курва вляпалась во что-то, и нас с тобой в это втянула. А если задуматься о моём круге общения, то даже мне можно начинать нервы в узлы закручивать. Эта сука…
— Перестань.
Он рукой махнул.
— Ладно. Твоя Клава подставила наши головы. Только я пока не выяснил: под пулю или под секиру. У меня и такие знакомые есть.
Я глаза закрыла. Рома же зло выдохнул. Помолчал немного, я знала, что он в это время меня разглядывает. Потом подошёл ко мне, остановился совсем рядом, в шаге, я глаза открыла и посмотрела на него, с подозрением. А он руку поднял, коснулся пальцем моего подбородка.
— Поэтому сегодня вечером мы с тобой идём в ресторан. Чтобы нас с тобой, тебя, — выделил он, — все видели. Ты поняла меня?
Мне пришлось кивнуть. Но вопрос слетел с губ:
— Что она сделала?
Рома отодвинулся от меня, отвернулся.
— Я пытаюсь выяснить. Но делать это нужно осторожно. Единственное, что могу сказать, ни в какой Таиланд она не улетела. Никаких данных о том, что Шаталова Клавдия Юрьевна пересекла границу и покинула родину, нет.
— А это ты как узнал?
— Это как раз, было самым простым. А вот на своей территории вести себя нужно очень осторожно. Здесь врагов много.
— Каких ещё врагов?
— Что поделать, милая, — проговорил он в задумчивости. — Такая у меня работа. А ещё, — Роман повернулся, — мне нужно думать о репутации. Если мы хотим, чтобы нам было, что есть в дальнейшем. Мне доверяют много информации, много жизней, много личных ценностей. Как думаешь, что будет, если выяснится, что я женился на аферистке?
Я хмуро на него смотрела.
— Я не совсем поняла момент о нашем дальнейшем общем питании.
— Это всё, что ты услышала?
— Это то, что меня насторожило.
— Думай о деле, Липа, — посоветовал он. — Ты хоть понимаешь, чем это грозит лично тебе? Что бы она ни сделала, она делала это под твоим именем. И об этом знают все. Поэтому тебе сейчас куда безопаснее здесь, рядом со мной. А не дома. И расстояние значения не имеет, Липа.
Скажем честно, его речи меня совсем не радовали, а Рома ещё и добавил:
— Выбери себе платье. Такое, чтобы тебя заметили все. А мне надо сделать несколько звонков.
— Я должна надеть её платье? — возмутилась я.
А Рома уже из другой комнаты ответил:
— Да!
На вечер я выбрала красное платье с открытыми плечами. В свой гардероб я подобный наряд никогда бы не приобрела, носить такое платье, нужна смелость и достойный повод. На мой взгляд, этим вечером звёзды сложились таким образом, что и повод веский представился, и смелой необходимо быть. Поэтому красное платье, макияж под стать и туфли на шпильке. Вот только в глазах беспокойство и недовольство. Но исправить это у меня не получалось.
Я из спальни вышла, как раз застала момент, когда Роман Евгеньевич чёрную рубашку надевал.
Конечно же, взыграло любопытство, я так сразу отвести глаза не смогла, поглазела на широкую мужскую грудь, на кубики пресса, признаться, впечатлилась, но заставила себя моргнуть, сбрасывая наваждение, и даже улыбку изобразила.
— Я готова.
Он обернулся, посмотрел, и я заметила — заметила! — довольство в его взгляде, буквально физическое, осязаемое. Было приятно. На одно мгновение, но я ведь имела на это право, правда?
И пусть для Романа Евгеньевича я лишь похожа на его обманщицу-жену (или она ему не жена?
Кто объяснит?), мне-то всё равно приятно. Такой взгляд любой женщине польстит.
Роман же тем временем кивнул, не отводя от меня глаз.
— Красота. — Не смотря на его выразительный взгляд, тон был достаточно сдержанный.
— А ты собираешься в этом идти? — Я кивнула на кожаный пиджак, что лежал на спинке дивана.
Рома только равнодушно плечами пожал. Пришлось вернуться в спальню и снова заглянуть в гардеробную. Так как вчера я самолично разбирала вещи Романа Евгеньевича, отлично помнила, что и где лежит.
— Чёрная рубашка и потёртый пиджак будет смотреться странно на фоне моего платья.
Надень это.
Он хмыкнул.
— Подбираешь мне одежду, жена?
— Смеёшься или издеваешься?
Он смотрел на меня, и его глаза смеялись.
— А тебе как хочется?
— Одевайся, — попросила я.
Он стянул с плеч чёрную рубашку, а я поспешила отвернуться.
— Так лучше?
В белоснежной рубашке и чёрном пиджаке на самом деле было лучше. И сам Роман Евгеньевич стал выглядеть строже и куда солиднее. Даже интеллигентнее, чего, кстати, ему частенько не хватало. Он был военным, выглядел военным и держал себя соответственно. И большая часть его гардероба напоминала военную форму или имела соответствующую защитную окраску.
Видеть столь разные вещи в гардеробе мужа и жены было удивительно. Даже заглянув в шкаф, можно было сказать, что Лада и Роман Евгеньевич — разные люди. Правда, теперь понятно, что мою сестру это особо заботило.
— Так лучше, — сказала я ему, стараясь не демонстрировать особых эмоций. А в машине, после недолгого обдумывания, спросила: — Ты служил в армии?
— Служил. Закончил Рязанское военное училище, в армии послужил, потом семь лет в СОБРе.
Получил майора и уволился, ушёл на вольные хлеба.
Я выслушала его в удивлении, потом даже вслух подивилась:
— Прямо отрапортовал.
— Привычка. Да и ты должна знать.
— Опять начинаешь?
Он плечами пожал.
— И ты бросил карьеру? Просто решил?
Роман молчал, я только заметила, как его пальцы сжались и разжались на руле. Затем коротко пояснил:
— Ранение. После него моя карьера могла складываться только в кабинете с бумагами и на ковре у начальства. Я подумал и понял, что вряд ли это сделает меня счастливым. Я военный человек, Липа, со всеми вытекающими. Я знаю, что бываю занудой, что я щепетилен во многих вещах, придирчив к мелочам… бываю. И со всем этим букетом сидеть в кабинете было бессмысленно.
